|
1 сентября 1945 года Ивану Шумилову исполнился 21 год. Не было в его честь ни здравиц, ни праздничного стола с угощением. Да и откуда ему на войне взяться. Зато буквально через день ликовала вся часть, где он служил, по случаю разгрома Квантунской армии, окончания Второй мировой войны и освобождения Южного Сахалина и Курильских островов от японцев. Вспомнили и о недавнем имениннике, которому 3 сентября сполна отсыпали поздравлений. С тех пор этот день для Ивана Яковлевича самый главный в череде многочисленных дат и событий.
УШЕЛ И НЕ ВЕРНУЛСЯ
В 1937 году многочисленная семья Шумиловых (отец, мать и семеро детей) перебралась из деревни Коха, что в Красноярском крае, в Александровск-Сахалинский. Жизнь в Сибири была голодной, поэтому отправились куда глаза глядят в надежде, что на острове хуже все равно не будет. Приехав, мама устроилась на рыбозавод «Черная речка», отец – на шахту. Да недолго добывал он сахалинский уголек. Однажды поздним вечером к ним в дом пришли люди с винтовками, коротко скомандовали главе семьи собираться и увели в неизвестном направлении. Обезумевшая от горя мать обегала все инстанции, но так ничего и не добилась. Иван Яковлевич до сих пор не знает, в чем обвиняли отца, какой приговор вынесли: расстреляли или сослали. Единственное, кого он хорошо помнит, – маму, которая все ждала мужа, не уставая повторять детям, что папка обязательно вернется. Но от него так и не пришло весточки – пропал без вести.
Потом пришла новая беда: умерли сын и дочь. В семье остались пятеро детей, которых надо одеть, обуть и накормить. Благо старшие к тому времени подросли и взяли на себя заботу о младших. Мать то с утра до вечера, то с вечера до утра пропадала на рыбозаводе – за смену до пяти тысяч хвостов обрабатывала. Ее медаль «За доблестный труд в годы Великой Отечественной войны» до сих пор бережно хранится у Ивана Яковлевича. Так и жили. Не богато, но терпимо. Осенью еще и картошкой кормились, которую по весне высаживали на огороде.
В ТЫЛУ КАК НА ВОЙНЕ
Когда Ивану минуло 17 лет, подался он на шахту, но проработал там всего ничего – пришла повестка из военкомата. В 1943 году его призвали в армию. По окончании полковой школы направили в Оху командиром отделения. Дело в том, что еще в 1925 году советское правительство, в соответствии с Пекинским договором, предоставило некоторым японским промышленным фирмам нефтяную концессию, в том числе и в Охе. С началом Второй мировой войны со стороны японцев начались диверсии и провокации, особенно в период строительства нефтепровода Оха – Комсомольск-на-Амуре. Поэтому охране этого объекта отводилось первостепенное значение.
– Трудно было, – вспоминает ветеран, – но на то мы и солдаты, чтобы четко выполнять приказы. Оборону держали как на огневых рубежах – муха не пролетит, не то что человек проникнет.
Не случайно в декабре 1945 года Ивану Яковлевичу выдали так называемую боевую справку, в которой приказом Верховного главнокомандующего, Генералиссимуса Советского Союза товарища Сталина за отличные боевые действия при освобождении острова Сахалин от японцев была объявлена благодарность. Вручили ему и медаль «За освобождение Сахалина и Курильских островов».
Правда, охраны, хоть и очень важного государственного объекта, молодому парню было мало, с первых дней службы он рвался на фронт. Несколько раз обращался к полковнику с просьбой отправить его в действующую армию на запад, а тот одно твердил: «Там, сержант, и без тебя справляются. Ты здесь нужен». Так и не отпустил. В 1947 году И. Я. Шумилов демобилизовался из армии. В Александровск-Сахалинский из Охи добирался пешком, возглавляя отряд из 12 бойцов. Можно было, конечно, дождаться самолета. Но на севере, как назло, стояла зимняя непогода. Аэропланы не летали, а домой очень хотелось. Дошли без приключений.
ПО МОРЯМ, ПО ВОЛНАМ
В военкомате попросился Иван Яковлевич на работу в Аниву, но его отослали в Невельск.
– Устроился в портовый флот, – рассказывает ветеран, – так как образования никакого, взяли на катер матросом. Сначала штурвал крутил, а со временем уразумел азы морской науки. Ходили мы далеко – в устье Амура. Тянули на буксире баржи, груженные рыбой, углем, лесом, бочками. В общем, всякой всячиной. Доработался до капитана и ушел на пенсию.
В Невельске познакомился бывший сержант с казачкой Машей, которая вместе с родителями приехала на Сахалин по вербовке из Ростовской области. Родителям Марии кавалер дочери понравился, особенно отцу, тоже фронтовику, который дошел до Берлина. Вскоре молодые поженились, дети пошли – две дочери. А уж потом и внуки. Из старшего поколения Шумиловых в живых остались только Иван Яковлевич и сестра его Оленька, которой в нынешнем году минуло 84 года.
ИСПЫТАНИЕ СТИХИЕЙ
15 лет назад не стало супруги Ивана Яковлевича – Марии Федоровны. Опекать отца взялась старшая дочь Людмила. Несмотря на возраст, он все норовил проявить самостоятельность. Много лет тому назад ушел в лес и заблудился. Неделю разыскивали его военнослужащие воинской части – безрезультатно. До дома ветеран сам добрался. Долго лечился. Хоть и поправился, но все равно глаз да глаз за ним нужен.
– Несмотря на то, что у папы в Невельске была своя квартира, – рассказывает Людмила Ивановна, – а у меня своя, ночевать, как правило, я у него оставалась. Да и дневала нередко тоже. Как сейчас помню, 2 августа 2007 года где-то в 13.35 выходит отец из спальни, я навстречу ему из кухни, и вдруг как затрясет – жуть. Ухватились мы с ним за поручни кресла дубового, которое стояло в комнате, и видим, прямо на нас катятся диван с трюмо. Что делать? Конечно, уносить ноги. Почти кубарем скатились с пятого этажа на улицу, уселись под грибком. Не успели отдышаться – земля под ногами ходуном заходила, на соседнем общежитии крыша обвалилась.
– Вот страху натерпелись, – вступает в разговор Иван Яковлевич, – во время войны не так боязно было. Первую ночь после землетрясения провели под открытым небом. Во вторую заночевали у дочери, чей дом не слишком пострадал. Когда сотрудники МЧС развернули палаточный городок, перебрались туда. Недели через две приехала к нам комиссия. Представители власти, увидев, что лежу на матрасе на земле, всполошились: «Почему фронтовик в таких условиях находится?». И увезли меня в больницу. После выписки вернулся на квартиру к дочери, а уж потом все обосновались в Троицком.
МИР НЕ БЕЗ ДОБРЫХ ЛЮДЕЙ
Новое место бывшим невельчанам пришлось по душе. Квартира на втором этаже большая и светлая, вода холодная и горячая, газ, все дорожки в микрорайоне заасфальтированы, под боком магазинчики с товарами повседневного спроса. У подъезда лавочка, на которой любит посидеть бывший фронтовик. Кстати, во время одного из таких моционов мы с ним и познакомились.
– Село мне нравится, люди здесь приветливые, – поделился мыслями Иван Яковлевич. – И отношение администрации Анивского района к невельчанам, пострадавшим от землетрясения, радует. С какой просьбой ни обратишься – обязательно помогут. А уж об отношении к нам, фронтовикам, и говорить нечего. Даже ежемесячно бесплатно доставляют на дом продуктовые наборы. О чем сожалею, так только о том, что больно быстро время пролетело. Одни воспоминания и остались на закате жизни. Люблю перебирать старые снимки. На них мама и папа, братья и сестры. Все молодые, здоровые и счастливые. Военных карточек нет, да я и так все помню, хоть с тех пор 65 лет прошло…
На спинке его дивана стопки книг о войне, которые регулярно приносит внучка Наташа. Здесь мемуары бывших командующих фронтов, документальные повести, рассказы о выдающихся военных начальниках. Беллетристика отсутствует. По мнению внучки, если что-либо читать из художественной литературы, то непременно произведения Федора Михайловича Достоевского. Наташа считает, кто не читал Достоевского, тот человек без сердца. Иван Яковлевич с ней согласен. Внучка для него – авторитет: высшее образование имеет.
|
.gif)
Nepom.Ru
