|
О цунами 1952 года, уничтожившем Северо-Курильск, сегодня мало кто помнит.
СВИДЕТЕЛЬ
Волна-цунами после землетрясения весной 2011 года в Японии докатилась и до Курильских островов. На Парамушире ее высота составила около 1,6 м. Ничего страшного. Но когда-то этот берег пережил удар стихии, по мощности превышающий японский.
Говорить о северо-курильском цунами в советское время было нежелательно. Официальные газеты «Правда» и «Известия» ни единой строчки не написали ни о нем, ни о тысячах погибших людей.
Вспоминая далекое прошлое, 82-летний южносахалинец Константин Понедельников порой не может удержаться от слез. Почти шесть десятков лет назад он стал свидетелем того, как гигантские волны всего за одно ноябрьское утро стерли с лица земли целый город Северо-Курильск.
– Я проходил военную службу во Владивостоке, а после армии в 1951 году с товарищами мы решили отправиться на Курилы, подзаработать. Трое нас было: Курдюков Васька, Гузов Володька и я. Так я оказался в Северо-Курильске, – рассказывает Константин Григорьевич.
Молодые ребята строили дома, штукатурили стены, помогали устанавливать железобетонные посольные чаны на рыбокомбинате. В те годы немало таких трудяг прибывало на Дальний Восток по вербовке, отрабатывало установленный договором срок.
Работа по учету жителей не была толком налажена, потому никто точно не знает, сколько именно людей находилось тогда на Парамушире и Шумшу. Помимо большого количества сезонных рабочих, были еще и засекреченные военные части, состав которых не разглашался. По официальному докладу, в Северо-Курильске проживало около 6000 человек. От цунами якобы погибло не менее 2336. А в реальности, по всей видимости, жертв было в два раза больше.
ВОЛНА
– Произошло это в ночь с 4 на 5 ноября 1952 года, – вспоминает К. Понедельников. – Холост я еще был, ну, дело молодое, пришел с улицы поздно, часа уже в два или три. Жил тогда на квартире, снимал комнату у семейного земляка, тоже родом из Куйбышева. Только было лег – что такое? Дом затрясло. Хозяин кричит: вставай быстрей, одевайся – и на улицу. Он уже не первый год там жил, знал, что к чему.
Константин вышел из дома, закурил. Неподалеку стояла палатка, в которой жили сезонные работницы, трудившиеся на рыбообработке. Он присел в палатке на койку, при этом земля ощутимо тряслась под ногами. И вдруг со стороны берега послышалась стрельба, крики, шум.
Опять все выскочили наружу и в свете корабельных прожекторов от залива увидели бегущих людей. «Война!» – кричали они, так показалось парню вначале. А может, «волна» или «вода». От моря в сторону сопок, где стояла погранчасть, шли самоходки. Вместе со всеми Константин тоже ринулся следом, наверх.
Из донесения старшего лейтенанта госбезопасности П. Дерябина:
«...Не успели мы дойти до райотдела, как услышали большой силы шум, затем треск со стороны моря. Оглянувшись, мы увидели большой высоты водяной вал, наступавший с моря на остров... Я отдал распоряжение открыть стрельбу из личного оружия и кричать: «Идет вода!», одновременно отступая к сопкам. Услышав шум и крики, люди начали выбегать из квартир в чем были одеты (большинство в нижнем белье, босиком) и бежать в сопки».
– Наш путь к сопкам лежал через канаву шириной метра три, где для перехода были проложены деревянные мостки. Рядом со мной, задыхаясь, бежала женщина с пятилетним пацаном. Я схватил ребенка в охапку и вместе с ним перепрыгнул канаву – откуда только силы взялись. А мать уже по досточкам перебралась.
На возвышении находились армейские блиндажи, где проходили учения. Там-то беглецы и расположились, чтобы согреться: ведь уже стоял ноябрь и на улице было холодно. Эти блиндажи и стали их прибежищем на несколько последующих дней.
ОБЛОМКИ
После того как первая волна ушла, многие спустились вниз, чтобы найти пропавших родственников, выпустить из сараев скотину. Люди не знали важного факта: цунами имеет большую длину волны и порой между первой и второй проходят десятки минут.
Из донесения П. Дерябина:
«...Примерно через 15–20 минут после отхода первой волны вновь хлынул вал воды еще большей силы и величины, чем первый. Люди, думая, что все уже кончилось (многие – убитые горем потери своих близких, детей и имущества), спустились с сопок и начали расселяться в уцелевших домах, чтобы согреться и одеть себя. Вода, не встречая на своем пути сопротивления... хлынула на сушу, совершенно уничтожая оставшиеся дома и постройки. Этой волной был разрушен весь город, и погибла большая часть населения».
Почти тут же третья волна вынесла в море чуть ли не все, что находилось в городе. Пролив, разделяющий острова Парамушир и Шумшу, был заполнен плавающими домами, крышами и обломками.
Самих волн Константин не видел. Сначала доставлял на сопку беженцев, потом с несколькими энтузиастами они спустились вниз и долгие часы спасали людей, вытаскивая их из воды, снимая с крыш. Настоящие масштабы трагедии стали понятны уже позже, когда все чуть успокоилось.
– Спустился в город, смотрю. Там у нас безногий часовой мастер был, хороший парень. Гляжу: коляска его. И сам он лежит рядом, мертвый. Солдаты складывают трупы на бричку и увозят в сопки, там уж или в братскую могилу, или как еще хоронили – бог знает. А вдоль берега стояли казармы, саперная воинская часть. Спасся один старшина, он дома был, а вся рота погибла. Накрыло их волной. КПЗ стояла, там и люди, наверное, были. Роддом, больница. Все погибли.
Из воспоминаний писателя Аркадия Стругацкого (в то время – военного переводчика, очевидца событий):
«...Когда рассвело, с гор спустились те, кому удалось спастись: мужчины и женщины в белье, дрожащие от холода и ужаса. Большинство же жителей либо затонули, либо лежали на берегу вперемешку с бревнами и обломками...»
– Рыбокомбинат, туковый завод, многотонные пилорамы снесло полностью. Туковые котлы валялись в стороне на расстоянии 10–15 м. Это же какая сила нужна была, чтобы их сдвинуть! А скотины-то у людей полно было, свиньи, коровы. Куда это все? Солдаты нас потом кормили гречневой кашей с вот такими кусками мяса!
ЗАБВЕНИЕ
В то время как одни люди спасали утопающих, некоторые трусливо бежали или стали заниматься мародерством, вытаскивали деньги из сейфов, расхищали склады. Особенно отличились военнослужащие, которые, напившись спирта, коньяка и шампанского, набросились на ценности рыбкоопов.
Эвакуацию населения провели оперативно. После короткого звонка Сталина в Сахалинский обком все имеющиеся поблизости плавсредства были направлены в район бедствия.
Так, Константин в числе около 300 других пострадавших оказался на пароходе «Амдерма», полностью забитом рыбой. Для людей разгрузили половину угольного трюма, бросили брезент.
Что делать с курильчанами, поначалу не знал никто. Через Корсаков их привезли в Приморье, где они прожили какое-то время в очень стесненных условиях. Но потом на верхах решили, что контракты по вербовке нужно отрабатывать, и отправили всех обратно на Сахалин. О каких-то материальных компенсациях не было и речи, хорошо, если удавалось хотя бы подтвердить стаж.
Константину повезло: его начальник по работе остался жив и восстановил трудовые книжки, паспорта. А вот удостоверение ветерана трудового фронта восстановить не удалось и по сегодняшний день. Архив в Куйбышеве, где он во время войны еще пацаном изготовлял бомбы на заводе, сгорел.
Катастрофа отбросила Северные Курилы на много лет назад. Сколько поселков было здесь раньше: Утесный, Левашово, Рифовый, Каменистый, Прибрежный, Галкино, Океанский, Подгорный, Майор Ван, Шелехово, Савушкино, Козыревский, Бабушкино, Байково... Все эти названия ушли в историю. Сегодня на острове остался один только Северо-Курильск с населением около 3,5 тыс. человек.
Но когда-нибудь богатства этого края снова станут востребованы. И, может быть, забытые имена частично восстанут из пепла. Снова напомнив нам о том, что случилось здесь почти 60 лет назад.
|
.gif)
Nepom.Ru
